История танаиса. Древний Танаис (Ростовская область) Легенда о Танаисе

Танаис - это слово оставили нам греки. Так называли они «восьмую реку» в стране скифов, «которая впадает в отдаленый угол Меотийского озера (Азовское море) и отделяет Скифию от земли савроматов».

В VIII в. до н.э. началось расселение греков в бассейне Средиземного моря, называемое «великой греческой колонизацией». В результате уже в VI-V вв. до н.э. на северном побережье Черного моря появились греческие города и поселения. Крупнейшими были Ольвия - на берегах Днепро-Бугского лимана, Тира - в устье Днестра, Херсонес - в районе современного Севастополя, города по обоим берегам Керченского пролива, позднее объединившиеся в Боспорское царство со столицей Пантикопеем - на месте Керчи.

Впервые в Скифию греки проникли в VII в. до н.э. Вслед за греческими мореплавателями в земли скифов двинулись греческие колонисты. Для греков Скифия была страной, овеянной множеством легенд, областью, которую Гомер в своей «Одиссее» описывал как «вечно покрыта влажным туманом и мглой облаков. Никогда не являет оку людей там лица лучезарного Гелиоса… Ночь безотрадная искони там окружает живущих».

В числе последних районов, освоенных греческими колонистами был «самый отдаленный угол меотийского озера». В VII в. до н.э. греки основали здесь, недалеко от устья Дона, на территории современного Таганрога, небольшой торговый пункт. Впоследствии здесь возникло большое укрепленное поселение в районе современного хутора Городище, недалеко от станицы Елизаветинской (Азовский район). Городище просуществовало с конца V до III в. до н.э.

Для расширения и укрепления торговых связей с местными племенами боспорские греки в III в. до н.э. в устье реки Танаис (греческое название Дона) основали новый город. Начиная с момента основания, Танаис в течение 700 лет являлся главным форпостом продвижения вглубь степей и расширения торговли с Поволжьем и отдельными племенами.

«Город Танаис - самое большое торговое место у варваров после Пантикапея, основанный эллинами, владеющими Боспором. Город служит общим местом для азиатских и европейских кочевников и для приезжающих по озеру из Боспора; первые доставляют рабов, шкуры и разные другие товары кочевников, а другие взамен привозят на судах платье, вино и прочие предметы, свойственные цивилизованному образу жизни. Перед городом на расстоянии сто стадиев лежит остров Алопекия, имеющий смешанное население; неподалеку на озере есть и другие островки. Танаис отстоит от устья Меотиды, если плыть прямо на север, на две тысячи двести стадиев, а если плыть вдоль берега, то выйдет немного больше». (Страбон, I в. н.э.)

Впервые руины этого города, расположенного в 35 км от Ростова-на-Дону, у хутора Недвиговка, на правом берегу северного рукава донской дельты Мертвого Донца, были обследованы археологом Иваном Алексеевичем Стемпковским в 1823 году. И.А.Стемпковский сделал вывод: «Остатки сего города существуют доныне на означенной стороне в десяти верстах от моря, близ донского села Недвиговки. Тут на возвышенном и крутом берегу реки нашел я следы акрополи, или цитадели, весьма сходной с Ольвийской, но немного поменьше. Укрепление сие окружено глубоким рвом и в некоторых местах на валу кучами земли и камней, показывающих основание башен. Повсюду разбросаны обломки древних глиняных сосудов, называющихся амфорами и обыкновенно находимых везде, где греки имели свои поселения; а за рвом вся окрестность на далекое расстояние покрыта ямами, кучами земли и золы, равно множеством больших и малых курганов…

По всем сим чертам невозможно не признать развалин сих остатками древнего греческого города. И сей город не может быть иной, как Танаис».

В 1853 году археологической экспедицией под руководством П.М.Леонтьева были обнаружены мраморные плиты с надписями на греческом языке. В надписях упоминались название города Танаиса и его жители танаиты.

В 1954 году экспедиция под руководством Д.Б.Шелова в результате раскопок древнегреческого Танаиса установила время образования города. Танаис возник 2300 лет тому назад, в III в. до н.э.

Основанный греками, город Танаис состоял из трех частей. Основная территория представляла собой прямоугольник со сторонами 225_240 м, который был обнесен мощными оборонительными стенами до четырех метров толщиной с башнями и глубоким рвом, частично вырубленном в скале.

С западной стороны к основному четырехугольнику примыкал городской район 200_150 м, тоже защищенный каменными стенами, но без башен. Здесь жизнь протекала до рубежа нашей эры. Вдоль берега Донца на западе от стен городища располагались хозяйственные пригороды с верфями, мастерскими и складами. На востоке от стен городища пригородные скифские поселения.

Напротив Танаиса, на берегу реки находился, вероятно, прибрежный район гавани. К востоку и западу от города, непосредственно за пределами оборонительных сооружений, был расположен грунтовый могильник, где хоронили жителей-греков, а к северу - курганный, где покоились скифско-сарматские жители.

В Центре города находился комплекс общественных зданий и храмов: Аполлона, Артемиды, и других греческих божеств. В северо-восточной части города был комплекс национального храма для жителей-скифов. Их верования были по-видимому близки к зороастрийским. Танаис в древности был единственным мощным культовым центром на сотни километров. По мощности своей энергетики Танаис является древним и активным Местом духовной Силы. По системе Владык Кармы Мощность его +30, то есть максимум для поверхности Земли. То есть здесь очень эффективно проводить медитации, семинары, занятия по духовным практикам, работу контактёров.

Между центральными и западными стенами идут жилые кварталы. Улицы узкие. Кладка стен небрежная, камни не отесаны. Внутри дома обмазаны глиной. В каждом доме имелся алтарь с богами, сделанными обычно из глины, иногда из камня и бронзы. По планировке дома напоминали греческие: несколько жилых комнат, хозяйственные помещения. Все имеют выход во дворик, вымощенный камнем. Во дворах - колодцы и хозяйственные ямы для хранения припасов. Утварь и мебель были деревянные.

Греческое влияние в Танаисе чувствовалось во всем в первые полтора столетия существования: общая планировка города, греческие элементы в обряде захоронения (погребение в амфорах, сожжение тел умерших и захоронение в урнах).

Население Танаиса было неоднородным и в течение первого столетия существования города состояло из двух больших групп - эллинов и скифов. Во II-I вв. до н.э. в городе жили греки и танаиты-скифы. Торговля являлась основным занятием населения. В III-I вв. до н.э. велась, вероятно, на основе безденежного товарного обмена. Большинство денег, обнаруженных в слоях города, относятся уже к I в. н.э. До первых вв. н.э. прослеживаются основные связи Танаиса с городами и государствами Греции, Малой Азии, островами Эгейского моря, а также Херсоном и Боспором.

Ввозились в Танаис вино, масло, посуда, ремесленные и ювелирные изделия, вывозились продукты земледелия и скотоводства, рабы. Помимо торговли жители занимались рыболовством, которое в ранний период существования города было основной отраслью хозяйства; земледелием, скотоводством. Было развито ремесленное производство.

Пользуясь удаленностью от Боспорского царства, Танаис стремился к независимости и полной самостоятельности и не хотел подчиняться боспорским правителям. В результате на рубеже нашей эры город был разграблен боспорским царем Полемоном за неповиновение. Полемон разграбил богатый торговый город для устрашения и усмирения его жителей. История Танаиса первых веков нашей эры не нашла отзвука в античной литературной традиции, поэтому сведениям о жизни Танаиса ученые обязаны археологическим раскопкам или случайным находкам на Недвиговском городище. Это собственно археологические памятники: развалины жилых, хозяйственных, культовых, оборонительных сооружений, могильные комплексы, керамика, металлическая утварь; нумизматический материал; десятки лапидарных надписей. В первые века нашей эры жизнь в Танаисе сосредоточилась на восточном участке площадью около пяти гектаров, превращенном в крепость почти квадратной формы. Вокруг города были возведены оборонительные стены с башнями, сооружен глубокий ров.

В ходе раскопок были обнаружены городские ворота в середине северной оборонительной линии; угловые башни крепости. Вблизи оборонительных стен располагались дома, включавшие в себя жилые и хозяйственные помещения. Дома строили из камня. В помещениях были глинобитные полы и очаги; стены покрыты глиняной обмазкой.

При раскопках найдено много обломков керамики: фрагменты светлоглиняных амфор с двуствольными ручками, косские и родосские амфоры, лепная посуда, краснолаковая керамика. Найдены предметы домашнего хозяйства, эернова, терракотовые лампочки, грузила от неводов, монеты III в. от Р.Х., железные гвозди, пряслица. Во II и пер. пол. III вв. н.э. город достиг своего расцвета. Археологические материалы дают нам представление о разных сторонах хозяйственной жизни города. Земледелие составляло одну из заметных отраслей танаисского хозяйства. Найдены целые комплексы по переработке зерна. Зерно хранилось либо в толстенных амфорах из красной и розовой глины или в пифосах. Наиболее распространенной зерновой культурой был ячмень, более скромную роль играла пшеница. Заметное место в зерновом хозяйстве занимали полба (пшеница-двузернянка) и просо.

Из сельскохозяйственных орудий в Танаисе найдены только железные серпы и мотыги. Переработка зерна производилась посредством каменных зернотерок и жерновов. При раскопе некоторых помещений археологи обнаружили значительные мукомольные предприятия, использовавшие одновременно мельницы разного типа. В тех же помещениях, где производился размол зерна, осуществлялась и выпечка хлеба. В домах обнаружены печи для выпечки хлеба, амфоры с мукой, просом, ячменем, пшеницей, рожью. Раскопки свидетельствуют, что жители занимались скотоводством. Разводили крупный рогатый скот: коров, волов, быков. Из мелкого рогатого скота - овец и коз. Большое значение в хозяйственной жизни танаисцев имела рыбная ловля. Кости и чешуя промысловой рыбы: сома, сазана, леща, судака встречаются в культурном слое и в мусорных свалках I-III вв. н. э. Жители города вели лов, как в Азовском море, так и в протоках речной дельты.

Развивались в городе и ремесла. Наиболее значительной областью применения неземледельческого труда было строительное и каменотесное дело. Возведение жилых домов и оборонительных сооружений, мощение улиц и дворов, создание цистерн, колодцев, водостоков, постройка производственных и хозяйственных помещений, оформление погребальных памятников - все это требовало большого объема работ каменщиков. Нередко жители Танаиса строили свои дома сами. В основном применялась грубая и примитивная техника обработки камня. Но в городе работали и искусные мастера по обработке камня и резчики по камню, создавая изделия в традициях античного искусства, как, например, мраморный рельеф с изображением вооруженного всадника Трифона. В стремительном движении коня, развевающемся плаще, деталях одежды и вооружения сохраняются черты художественной античной традиции. Наряду с каменщиками большую роль в строительном деле играли плотники и столяры. Из дерева делались балки и стропила, поддерживавшие крыши, полотнища дверей и ворот. В строительном деле Танаиса применялись тополь, осина, дуб, ясень, сосна. Дерево использовалось для изготовления мебели, многих предметов домашнего обихода, лодок. В Танаисе распространены были и обработка кости и рога. Из этих материалов делали рукоятки ножей, накладки. О существовании железоделательного, бронзолитейного и стеклоделательного ремесел говорят формы для отливки сосудов, украшений и зеркал, тигельки …

В первые века нашей эры в Танаисе существовало собственное ремесленное производство керамики. Существовали керамические обжигательные печи. Археологами найдено много глиняной лепной посуды: горшки, кувшины, миски, светильники и культовые предметы - курительницы. В Танаисе, городе, находившемся в окружении кочевников с их развитым скотоводством, городе, по свидетельству Страбона, вывозившем шкуры и кожи животных были развиты скорняжно-кожевное и шорное производства.

Много товаров ввозилось в Танаис из разных центров Причерноморья и Средиземноморья. Недаром знаменитый античный географ Страбон называет его самым большим после Пантикапея «торжищем», где заключались торговые сделки между «варварами» - кочевниками и боспорскими греками. Доставлялась разнообразная кружальная посуда, изготовленная на гончарном круге. Привозились амфоры с вином и оливковым маслом. В III-I вв. до н.э. в город поступала из Греции чернолаковая керамика, чаши с медальонами, росписью растительным и рельефным орнаментами. Особенно много дорогих привозных изделий встречается в могилах с богатыми захоронениями, обнаруженными вблизи города - на акрополе. Это золотые гривны, медальоны, бляшки, перстни, сережки с головками львов, рысей, фигурками ежей, подвеской в виде богини Ники, разнообразные бусы. Жители Танаиса унаследовали от своих предков- кочевников любовь к украшениям. В первые века нашей эры из малоазийских центров ввозилась краснолаковая керамика; многие терракотовые статуэтки и светильники были изготовлены в мастерских Боспора. Стеклянный флакон в виде головы Диониса, костяная туалетная коробочка с рельефным изображением мифологической сцены, вероятно, изготовлены в сирийских мастерских. Из Египта привозились бусы и амулеты в виде скарабеев, сфинксов, лягушек. Завязались торговые связи с италийскими и западно-римскими центрами, оттуда поступали стеклянные, бронзовые художественные изделия, металлическая посуда, часто украшенная фигурными ручками, светильники, увенчанные головками лошади, пантеры, масками актеров, фибулы - броши в виде ромбов и зайца, орнаментированные цветной эмалью и небольшие статуэтки на подставках, изображающие Апполона с колчаном за спиной, Гермеса и сидящего Сатира. Эти статуэтки представляют прекрасные образцы миниатюрных бронзовых скульптур первых веков нашей эры. Административное устройство Танаиса первых веков нашей эры, его положение в системе Боспорского государства и общественная жизнь в городе, прослеживается по данным танаисских надписей II-III вв. н.э.

Танаис принадлежал к владениям боспорских царей, которые осуществляли управление городом через своих послов-легатов, носивших титул пресбевта царя. Они назначались и смещались по воле царя и должны были осуществлять общий надзор за жизнью самого отдаленного города во владениях боспорских царей. В функции пресбевта входила забота об обороноспособности Танаиса. На должность царского пресбевта в Танаисе назначались либо представители боспорской знати, уже проявившие себя в административной деятельности в центральных районах Боспора, либо выходцы из местной аристократии, добившиеся доверия царя.

В самом городе существовала обычная для греческих полисов республиканская организация власти. Должности руководителей, обладавших исполнительными функциями, были выборными, выборы проводились ежегодно. Но чаще всего эти должности занимали близкие родственники.

В надписях II-III вв. н.э. упоминаются архонты танаиты и эллины (эллинархи). Архонты - это выборные лица в магистратуре города, осуществлявшие управление городом и ведающие различными отраслями хозяйства. Во главе городского самоуправления постоянно находились один эллинарх и несколько архонтов танаитов. Эти чиновники были почти равноправны и совместно выполняли общие функции. В Танаисе широко применялся институт эпимелейи, почетного попечительства о городских делах. Эпимелеты, число которых колебалось от трех до девяти, курировали строительные работы. В общественной жизни Танаиса заметную роль играли танаисские религиозные союзы - фиасы или синоды. Все свободные взрослые мужчины, жившие в городе, входили в состав религиозных синодов. В первые века нашей эры население имело смешанный характер. Не было четкого разделения на эллинов и танаитов. В надписях II в. н.э. встречаются греческие имена - Деметрий, сын Апполония, Геоаклид, сын Гераклида; имена местного происхождения - Хофарм, сын Сандархия и др.; имена смешанного типа - Фалдаран, сын Апатония.

В середине III в. Танаис был разрушен племенами готского союза, больше ста лет не восстанавливался и пролежал в развалинах. Нападение, видимо, было внезапным, жители покинули его, не успев унести даже дорогие и ценные вещи. Только в конце IV в. жизнь в городе возобновилась. Но былого могущества Танаис не достигает и в начале V в. перестает существовать.

Сейчас на месте древнего города археологический музей-заповедник, на его территории сохранились для осмотра жилые кварталы и оборонительные сооружения. В экспозиции представлены многие находки, открытые во время раскопок.

Евграф Петрович Савельев
АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ ОЧЕРКИ ДОНА. Выпуск ІI-й
ГОРОДИЩА ДЕЛЬТЫ ДОНА.
I. Река Танаис

Река Дон у некоторых древних писателей называлась , так как по преданиям, записанным греческим историком Геродотом в V веке до нашей эры, а также и другими, на берегах Меотийского моря (Азовского) и по нижнему Дону жили когда-то воинственные женщины амазонки.

Первоначальное их пребывание было на берегах Термодонта, по всей вероятности реки Гелиса, нынешнего Кизил-Ирмака в Малой Азии, на южном берегу Чёрного моря ; часть из них, после жестоких битв попав в плен к грекам, была отправлена на трёх кораблях в Элладу, но по дороге перебила всю корабельную охрану и после долгих блужданий по Чёрному морю высадилась в земле скитов (скифов), в местечке Кремны, на берегу Азовского моря. Отсюда, как говорит Гелланик, современник Геродота, амазонки нападали на соседние прибрежные народы и даже доходили до Аттики (Греция).

Амазонки считали себя дочерьми Арея, бога войны (Марса), были отличные наездницы, носили железное оружие, меч, копье и лук, и за своё мужество и телосложение считались скорее мужчинами, чем женщинами, и даже в битвах и геройских подвигах превосходили во многом мужчин. Говорили они (Гекатей, VІ век). Новорожденных мальчиков амазонки нарочито изувечивали и делали их неспособными к войне, а по возмужании заставляли их исполнять все домашние работы. У девочек же выжигали правую грудь, чтобы она не мешала владеть оружием, отчего они и получили название амазонки, a-maza (?)- без груди.

На ведическом санскрите: неослабевающая; Азва - azva - кобыла, лошадь. Азу – Azu (от «az») - быстро движущийся, быстрый (конь). Возможно, из слов: Амога - «amogha» + Азу – «Azu » + «kа »-как = «неослабевающая, как лошадь»; «быстрая, как кобыла» (Амога-Азу-ка = Амазонка).

И вот греко-римский историк Плутарх ( І-й век нашей эры), пользуясь древними сказаниями об амазонках, записал такое предание о реке Амазонии, Доне. У одного богатыря Беросса , владевшего рекой (нижним течением) от амазонки Лисиппы родился сын, которого назвали Танаисом. Танаис возмужал и стал проявлять великие военные способности: метко стрелял из лука и, обладая необыкновенной физической силой, превосходно владел мечом и дротиком (копьем), был во всем воздержан, чуждался женщин, поклоняясь одному богу Арею, и, наконец, дал обет целомудрия . Богиня Венера, желая его соблазнить, не раз являлась ему в образе прекрасной девы, но молодой красавец равнодушно проходил мимо, твердо исполняя данный обет. Мстя за такое пренебрежение, богиня возбудила в нем любовь к его матери. Вначале он мужественно боролся со своей страстью, но под конец не мог уже владеть собой и, желая остаться целомудренным, бросился с высокого берега в реку Амазонии, отчего она и получила название Танаиса. (Плутарх. „Танаис”, гл. ХІV, 1-2.)

Пусть это будет миф, пусть это легенда, но нужно заметить, что позднейшие научные исследования показали, что в основе каждого мифа, каждой легенды заложена доля истины. Скифы пришли в современную южную Россию из Азии за ХV веков до нашей эры (Геродот). Гордый, свободолюбивый и воинственный народ Сарматы явился в нынешнее Задонье также из Азии, Мидии, по призыву скифов, для защиты их от врагов. Народы эти были родственные и говорили одним языком, но только на разных наречиях. Скифы были земледельцы, сарматы все - воины, даже женщины, они были хорошие наездницы и сражались вместе с мужчинами . Женщины у сарматов были в почёте и даже пользовались некоторым господством. Так отмечают древние писатели.

В осетинском языке, сохранившем древние арийские корни, собственно иранского языка пехлеви , слово дон означает воду, а дан - реку. Ко всем названиям рек Осетии прибавляется „дон”: Ар-дон и др. (Исследование Н. Зейфлица. „Сборник сведений о Кавказе”, том ІІ, 1872 г.) Осетинский язык не относится к Индоевропейским языкам.

Танаис - слово не греческое, а арийское и принятое греками от живших по этой реке народов Танаитов .

Давать обет целомудрия воинам , посвятившим себя военным подвигам для достижения какой-либо идеи есть высшая добродетель древнего днепровского и донского казачества. Отправляясь в поход против неверных, с целью отмщения за их нападения, разорения и на выручку братьев, томившихся в неволе, казачество давало обет целомудрия и трезвости и свято исполняло его. Это воздержание имеет не только физиологическое, но и, главным образом, морально-психическое значение. Целомудренный и трезвый человек тверд в своих убеждениях, упрям и настойчив. Только такие люди достигают заветной своей цели, а не пьяницы и развратники. Если же такие люди действуют в массе, объятые одной идеей, то такой военный строй подобно урагану может сокрушить все на своем пути. Таков был весь народ Сарма (Сарматы), древние насельники Дона, и родственные им Парфяне, от греческого парфенос - девственный. Следовательно, легенда о Танаисе, написанная Плутархом, метко и ярко рисует древних насельников Дона.

Ещё задолго до появления греков на реке Танаисе, финикийцы, имевшие уже сильный торговый флот, заходили в и доходили до той дальней восточной „земле”, куда их, как и позднее греков, привлекала молва о золотых россыпях и о богатстве далеких гиперборейских стран. ( В этих странствованиях финикийцы из Чёрного моря заходили в Азовское и по Маныческому проливу появлялись в Каспийском море , заходили в устья Волги и Урала , куда действительно из стран Приуральских могло доставляться золото . Из этих же стран они могли вывозить медь и другие металлы, а также мёд, воск, рыбу, какой нет в других морях, например - красную рыбу, пушной товар и хлеб.

Нужно заметить, что уровень Каспийского моря в то отдаленное время был гораздо выше современного, Волга, Урал и Дон были полны в берегах, ограничивающих их долины, а Азовское море доходило до устья реки Манычи , а в ранний период - до устья Северного Донца , т.е. до нынешней Кочетовской станицы. С течением веков дельта Дона постепенно заносилась песком и илом многоводной реки, и Каспийское море шаг за шагом отступало на запад. К VІІ веку до нашей эры Азовское море доходило до места, лежащего немного выше нынешней Елизаветовской станицы.

Древние писатели говорят также о плаваниях по Чёрному морю карийцев, живших в Карии, на западном берегу Малой Азии, и бывших то союзниками, то соперниками финикиян.

До ХІІ века до нашей эры, проливами, ведущими в Чёрное море, владели трояне. Их поддерживали родственные им народы Малой Азии и европейского побережья Франции. Началась ожесточенная борьба за обладание этими проливами между голийскими и ахейскими пришельцами с Троядой, окончившаяся в 1184 г. до нашей эры падением Нельзя допустить, чтобы греков в этой борьбе не поддерживали финикияне, имевшие уже с ХІІІ века до нашей эры многие колонии на островах и берегах Эгейского моря и стремившиеся проникнуть в северные моря. Допустить противное, значит признать беспричинную борьбу народов всей Эллады с народами малоазиатского побережья и Фракии. Греки не имели ещё торгового флота, а потому борьба за проливы для них была ещё бесполезна. Подстрекателями в этой борьбе, надо признать, были финикияне. Это несомненно, так как после падения Трои финикийцы, а за ними и карийцы, стали уже появляться в северных морях.

Похищение Прекрасной Елены Парисом, если это было, явилось только предлогом давно назревшему вопросу.

Виллуша (Троя) и Миллаванда (Милет) против Хеттского государства 1350-1300 гг. до н.э.

Мореходство у греков развивалось постепенно и достигло значительных размеров только в VІІ и VІ веках до нашей эры. Город Милет, на карийском побережье Малой Азии, сделался центром торговли. Его флот посещал все берега Средиземного моря.

На берегах Понта Эвксинского (Чёрного моря) милетцы основали до 70 колоний , из которых известны: Синоп (Zalpa) - на южном берегу Чёрного моря, Фазис и Диоскурий - на восточном; Пантикапея (ныне Керчь), Нимфея, Керкинитида (ныне Евпатория), Феодосия и Ольвия - на северном.

Колонии дорян : Гераклия Понтийская, Херсонес Таврический и др. Йонийские: Фанагория и др. - на Таманском полуострове. О финикиянах и карийцах уже не было слышно, их вытеснили греки. Пантикапея, как расположенная при Керченском проливе (), близ нынешнего Керчи, держала в своих руках всю хлебную и рыбную торговлю восточной половины Скифии и Сарматии. Реки Танаис и Волга представляли удобный путь для привоза продуктов из северных и восточных стран.

Таманский полуостров представлял из себя группу островов между рукавами Гипаниса (Гупанис, Кубанис, Кубань); там находились торговые города: Фанагория, Кепы, Гермонасса, Коркондама, Киммерион, Ахилеон, Апатурон и др. Несколько южнее, на берегу Понта Эвксинского, у старого устья Кубани, ныне Кизилташский и Бугазский лиманы, лежала гавань Синдов или Индов и известный в древности своей высокой восточной культурой порт Индика или Синдика. Развалины этого города теперь покоятся под холмом, поросшим бурьяном и кустарником. Наши „ученые” археологи не раз без внимания проходили этот холм мимо и старались где либо ограничиться ничего не стоящими раскопками и потом прокричать в специальных журналах о найденных ими предметах древней культуры, а между тем эта мощная культура и до сих пор покоится под незамеченными ими холмами.

Основание Пантикапеи (Керчь) относят к 511 году до нашей эры, то-есть к промежутку между и разрушением Милета персами в 494 году.

В V веке до н.э. Пантикапей уже стоял во главе союза боспорских греческих городов, носившего общее название Боспор (от бос - бык и порос - проход, бычачий проход или брод; Киммерийский — так назывался у греков Керченский пролив. В 438 году до нашей эры один из боспорских князьков, именем Спартак, соединил под своею властью оба берега Боспора и таким образом положил начало Боспорскому царству, просуществовавшему до конца ІІ века до нашей эры, а потом пришедшему в упадок и покоренному Митридатом, царём Понтийским.

Река Дон (древнее название Танаис) — это одна из самых больших рек, на территории европейской части России. Больше только Волга и Урал. Можно сказать, что это казачья река, так как здесь еще вначале 15-го века начало зарождаться Донское казачество. Берег у реки Дон неравномерный: правый крутой обрывистый, левый же — намного более пологий. Длина составляет 1950 км. Русло извилистое сложное для навигации кораблей. Встречаются участки, где глубина совсем небольшая.

Площадь бассейна водосбора: 422 000 кв. км.

Средний сток в устье: 935 м.куб/сек.

Протяженность судоходного участка: 1590 км. Дон судоходен от Воронежа до устья.

Протяженность Волго-Донского канала: 101 км.

Падение: 180 м. Уклон реки: 0,1 м/км

Главные порты: Ростов-на-Дону, Лиски, Калач-на-Дону, Азов, Волгодонск.

Притоки реки: общее количество притоков — 4200. Главные из них: Хопер (самый большой левый приток Дона) Красивая Меча, Непрядва, Сосна, Воронеж, Северский Донец.
Где протекает: Река Дон берет начало недалеко от г. Новомосковск. Его исток — ручей Урванка находится на севере Средне-Русской возвышенности. Высота над уровнем моря составляет 180 м. Отсюда Дон продолжает свое течение на юг по территории России пока не впадает в Азовское море. Ниже Ростова-на-Дону устье реки образует дельту площадью 340 км. квадратных. Здесь русло реки разделяется на многочисленные протоки и рукава. Местные называют их гирла. Среди них самые значительные это: Каланча и Кутерьма, Мертвый Донец. Ростов-на-Дону это основной порт и самый крупный город на берегах реки. Он также именуется «Южная столица России» и «Ворота Кавказа».

Режим реки Дон

Способ питания: 70% воды поступает от таяния снегов, все остальное приходится, в основном, на осадки и грунтовые воды.

Замерзание: Зимой Дон покрыт ледовой коркой, вода замерзает в период с конца ноября до начала декабря, и держится аж до конца марта. Таким образом, в среднем, река находится подо льдом около 140-ка дней. Весной уровень воды заметно поднимается. Высокие берега служат хорошей естественной защитой от наводнений.

Биологические ресурсы, обитатели: Номинально считается что в реке Дон водится 70 видов рыбы. Но из-за экологических проблем (мусор, нефтяные пятна, сине-зеленые водоросли) многих из них уже тяжело встретить. Наиболее часто встречаются щука, карась, лещ, налим, овсянка, красноперка, уклея. Рыбалка на Дону дает больший улов, если рыбачить в низовьях реки, так как они особенно богаты рыбой.

На реке построены несколько водохранилищ: Цимлянское и Воронежское.

Река Дон на карте:

Видео подборка.

Батька Дон г. Павловск, Воронежская область:

Костя Ундров — Левый берег Дона:

По реке Дон, от Азова до Ростова-на-Дону:

В I веке до н.э. древнегреческий историк Страбон писал, что при впадении реки Танаис в Меотийское озеро лежал город Танаис, основанный греками.
Его центральная площадь служила местом торговли греков и кочевником, сюда стекались товары, в том числе меха и вина, продавали рабов. Город был небольшим, но шумным, в нем кипела жизнь.

Если учесть, что греки называли Азовское море Меотийским озером, а реку Дон – Танаисом, то география места становится более точной. Тем не менее, руины города Танаиса были найдены только в начале XIX века. Полковник Иван Алексеевич Стемпковский совершил несколько экспедиций, он был уверен, что найдет на этих землях древний город. Но лишь спустя несколько десятилетий начались археологические раскопки, которые далеко не сразу принесли удачу. Основная часть работ пришлась на середину XX века.

Центральная и самая богатая часть древнего Танаиса была обращена к реке и морю. На нее смотрел путешественник, прибывающий в город на корабле.

На узких улицах располагались каменные домики с соломенными или камышовыми крышами. В камнях недостатка не было. Вокруг города находились естественные выходы известняка, который отличается мягкостью и легкостью в обработке. В Танаисе известняк не обтесывали, использовали натуральные глыбы, из которых складывали кривые стены, скрепляя камни жидкой глиной или грязью. Подобные дома не отличались долговечностью, их часто перестраивали, возводя на старом фундаменте новые здания.

При раскопках не были найдены архитектурные украшения зданий. Внутри дома обмазывали глиной. Отапливали помещения огнем - очаг дымил, создавая угрозу пожаров.

Люди предпочитали селиться внутри городских стен, где было безопаснее.

В гавань прибывали корабли, груженные товаром из разных стран. На базаре шла бойкая торговля вином, оливковым маслом, пушниной, рыбой и прочим.

До сих пор сохранилась легенда о подземных ходах, якобы ведущих до самого Азова . Но археологи склоняются к тому, что по галереям протекали сточные воды.

Вокруг Танаиса располагались обширные некрополи, которые впоследствии были уничтожены.

Город просуществовал 700 лет, но неожиданно пришла беда. Страбон пишет, что непокорный Танаис был разрушен царем Полемоном, который сравнял его с землей, жители были вынуждены покинуть эти места, в поисках новых жилищ. Археологи не согласны со Страбоном. Они считают, что ключевую роль в разрушение города сыграл пожар, после которого Танаис не смог восстановиться. А Полемон запретил городу иметь оборонительную систему, в результате чего часть Танаиса была оставлена и использовалась в качестве свалки мусора.

В 1961 году на базе раскопок был создан археологический музей-заповедник «Танаис».
Ценности, найденные в древнем городе, хранятся в разных музеях, среди них «Эрмитаж» в Петербурге, Исторический музей в Москве, ростовский краеведческий музей, азовский историко-археологический и палеонтологический музей-заповедник.
В самом заповеднике «Танаис» тоже есть музейная экспозиция, но она не отличается богатством коллекции.

Плита со знаком царя Римиталка. Была вделана в оборонительную стену

Музей-заповедник «Танаис» находится в 30 км от Ростова-на-Дону.
Адрес: х. Недвиговка, Ростовская область, Мясниковский р-н
www.museum-tanais.ru

Режим работы: ежедневно с 9-00 до 17-00, без перерывов, без выходных и праздничных дней

*Используемая литература: «Танаис – потерянный и найденный город» Д.Б. Шелов.

Поездка в музей-заповедник «Танаис» организована Министерством экономического развития Ростовской области в рамках программы «Вольный Дон».

Попробуем теперь объяснить природу смешения Дона и Сырдарьи в одном образе Танаиса.

Круг земли

Сведения, что об одной, что о другой реке попадают к грекам довольно поздно. От начала активной колонизации Северного Причерноморья (VII в. до н.э.) до основания, наконец, в устье Дона города Танаис (кон. III в до н.э.) прошло более 400 лет. Азовское море было столь непохоже на привычное грекам море (θάλασσα), что обычно называлось «озером» или даже «болотом».

О реках Средней Азии Геродот имел крайне приблизительные сведения, по сути, ему был известен только так называемый «Аракс», в общих чертах соответствующий Амударье (известной позднее как Окс). И это уже было большим прогрессом: его предшественник Гекатей Милетский (550 - 490 гг. до н. э.) только-только начал вводить в древнегреческий кругозор сведения о западном побережье Каспия и ничего не знал даже о закаспийском Араксе.

Предпосылки к отождествлению с Танаисом реки в дальних северо-восточных пределах Ойкумены появились, как только к грекам стали поступать сведения о Сырдарье и коренятся они в древнегреческой картине мира.

Мы привыкли смотреть на карту «сверху», где местность открывается нам во всей пространственной полноте. Центр карты обычно соответствует центру интересующей карту местности. Архаические греки (как и все остальные древние народы с географическими познаниями) осмысляли мир иначе - в виде Земного Круга (Γῆς περίοδος), окружающего «наблюдателя», который резонно полагал, что находится в его центре. Этот круг делился на сектора в соответствии с наблюдаемым движением Солнца и понятиями сторон света. Зачастую каждый сектор характеризовался населённым одним народом. В такой картине мира было естественно сливать все объекты выделяемого сектора в некое единство.

Посмотрим, что видели греки, смотря на восточную часть мира из района Эгейского моря.

В единый образ «Кавказа» сливались горные системы Азии, уходящие далеко на восток. Северный сектор занимали скифы над Понтом (Чёрным морем). На северо-востоке текла большая река Танаис, которую точно так же можно было продолжать дальше по мере того, как к грекам из Персидской державы стали поступать сведения о пограничной реке между царством Ахеменидов и «скифами». При секторальном мышлении Танаис идеально подходит в качестве границы Скифии (причисляемой к Европе) и Азии (подчинённой персам).

Если Геродотов сугубо локальный Меотийский Танаис не претендует на то, чтобы служить границей Европы и Азии (такой границей у Геродота является Фасис в Колхиде, то есть современная Риони), то Ктесий, который впервые упоминает понятие о Танаисе как о такой границе, говорил, прежде всего, уже о Танаисе-Сырдарье. Его сведения, черпаемые, несомненно, от персидских информаторов, сообщают о Ниле и Танаисе как о крайних пределах именно Азии. Эта Ктесиева Азия, видимо, просто-напросто тождественна державе Ахеменидов, а две великие реки очерчивают её границы. Европа «за Танаисом» - это «не-Азия», примыкающая к Азии=Персидскому царству с севера (и северо-запада, если брать другие границы). За Танаисом жили «скифы»-кочевники, не подчинявшиеся власти Ахеменидов.

После того как греки сами расселились по Азии, помимо инерции секторального мышления с центром в Элладе, на отождествление Дона и Сырдарьи работала неспособность оценить расстояния в нехоженой местности, то есть недостаток абстрактности мышления. Ведь если путь по Азии вдоль «Кавказа» можно было померить и оценить, то расстояние между Кирополем (Ходжентом) на Танаисе и устьем Танаиса в Меотиде никто не мерил «ногами». Дальние расстояния в «неизвестных» краях довольно естественно преуменьшаются в человеческом сознании. (Можем сравнить, насколько хорошо мы оцениваем расстояния на знакомой местности и по знакомым маршрутам и как расплывчато наше представление о расстояниях между двумя объектами в краях, где мы никогда не бывали. Москвичу может казаться, что Тверь от Москвы - это довольно далеко, а Новосибирск и Омск - где-то там в Сибири рядом). В результате расстояния по Скифии в представлении древних греков резко «схлопывались» и спутникам Александра, достигшим Сырдарьи, казалось, что они практически у Меотиды.

Возможно, то же самое казалось Дарию Великому, который пошёл в поход на понтийских скифов и, судя по рассказу Геродота, форсировал Танаис. Дарий мог намереваться захватить всю страну, лежащую к северу от Ахеменидской империи, с выходом в Согдиану и Бактрию - для чего, возможно, и повелел сжечь через 60 дней мост через Истр (Дунай), по которому он переправился в Скифию. Несмотря на то, что центр мира для Дария располагался куда восточнее и устье Дона и Сырдарья должны были располагаться в удалённых секторах персидского «круга земли», фактор «схлопывания» расстояний в далёких неизведанных краях мог действовать и на него. Кроме того, Дарий мог опираться непосредственно на географические построения греков - вспомним посланную им экспедицию Скилака.

В этой связи стоит, однако, заметить, что Танаис у Геродота не являлся ещё «концептуальной» рекой Скифии и тёк с севера, так что вполне возможно, что Дарий форсировал Северский Донец, а не Дон (впрочем, возможно, Донец Геродот отделял от Дона, называя его Сиргисом). Зато интенсифицировавшиеся в результате этого похода контакты со скифским миром могли привести к получению сведений о том, что основное течение могучей реки Танаис направлено с именно востока, что стало общим местом после Геродота. Эти данные могли стать достоянием и персов, и греков (которые также принимали участие в походе), синтезировавшись в образ непрерывной северной реки.

Бескрайняя Скифия

Другой фактор отождествления Дона и Сырдарьи - это, безусловно, сам Скифский мир. Удивительное культурное единство сформировавшегося в VII в. мира кочевников евразийских степей простиралось от Дуная и до неведомых тогда Монголии и окраин Китая и было фактом как для греков, так и для персов, которые знали всех кочевников под именем saka-. Это единство не могло не поражать более южные народы, привыкшие к относительно «компактным» странам (др.греч. ἔθνοι, др.перс. dahyu) и локальным границам расселения племён. Единство было, видимо, совершенно реальным не только в культурном плане: язык и этническая основа скифов-саков на всём пространстве степей, возможно, вплоть до юэчжей, были ещё крайне схожими. Наоборот, сарматы, скорее всего, выглядят вторичными вторженцами из более южных районов Средней Азии, начавшими теснить и раскалывать географически изначально единый скифский мир.

Когда воины Александра увидели на берегах Сырдарьи «тех же самых» скифов, что и в Причерноморье, они «не могли ошибиться», признав в Сырдарье великую реку Скифии, текущую с востока.

Скифский вопрос, безусловно, является важным во вскрытии топонимического фактора в представлениях греков о Танаисе. Греч. Τάναϊς, по всей видимости, действительно отражает др.иран. *dānu-, заимствованное от припонтийских скифов (и осложнённое на греческой почве суффиксом -ις < *-id-s, Gen.sg. -ιδος).

Это же *dānu- послужило предком славянского названия реки: др.рус. Донъ. Последнее, однако, скорее восходит к сарматскому слову - впрочем, и здесь нельзя делать скоропалительных выводов: осет. дон «вода», «река», формант гидронимов, происходит из алан. *dān, где ān > оn заведомо позднее раннеславянской эпохи.

Славянское Донъ явно находится в ряду других «сарматских» гидронимов Причерноморья, вытеснивших раннеантичные скифские названия: Дънѣпръ (из чего-то, что дало греч. Δάναπρις, впервые в Перипле, II в. н.э., вм. Βορυσθένης, возможно, через среднеиранскую сарматскую форму < *dānu- apara- «дальняя река», «дальний Дон»); Дънѣстръ (греч. Δάναστρις, лат. Danastius, впервые у Аммиана, IV в. н.э., вм. Τύρας - вероятно, из *dān(a)-istr «река Истр», «Дон-Истр»). Во всех них обращает на себя внимание передача иран. *ā через славянский краткий или редуцированный о/ъ, что может свидетельствовать о посредничестве других языков или же восходить к неизвестному сарматскому диалекту с ранней утратой долгот.

В связи с тем, что греки называли Танаисом и Дон, и Сырдарью, известный исследователь античной географии И.В. Пьянков (Бактрия в античной традиции, Душанбе 1982 , стр. 34) упоминает высказывавшееся предположение, что и в ираноязычной среде Сырдарья именовалась *Dānu- как нарицательное «большая река». Это действительно индоиранское слово, санскр. dā́nu- n. значит «жидкость», «капля», «роса». В иранском значение смещено именно в сторону речной воды, потока. В Авесте оно используется в стереотипной формуле, описывающей пространство: zəm.fraϑaŋha. dānu .drājaŋha. huuarə.barəzaŋha. (Y 60.4) - «на ширину земли, на длину реки , на высоту солнца», где dānu.drājaŋha. глоссируется сред.перс. r ō d -dranāy «в длину реки».

А также это название упоминается как поток-преграда, сложный для пересечения из-за своей глубины: pairiϑβō. bauuaiti. paṇtā̊. təm. yim. d ā nu š . apaiiāiti. jafra. frabuna. taciṇtiš. hāu. dit̰. aēuuō. apairiϑβō. yō. vaiiaoš. anamarždikahe. (Aog. 77) - «Проходимым бывает путь, который преграждает Река , вытекающая из глубин, но не проходим тот, что принадлежит немилосердному Вайю» (dānu- здесь мужского рода). За пределами Авесты это слово известно исключительно в скифском и сармато-осетинском, где стало нарицательным для ‘воды’ и отложилось в гидронимах рек Северного Причерноморья.

Архаичность этого слова для Авесты, представление о глубоком Дану как о преграде, сравнимой с посмертной преградой на драматичном пути души, и наоборот, широкое употребление слова в мире ираноязычных кочевников - всё это как будто указывает на возможность того, что «скифы» Сырдарьи и/или персы могли называть Сырдарью *Dānu-. Особенно рьяно защищал такую интерпретацию Абаев (Абаев В.И. Скифский быт и реформа Зороастра - Избранные труды. Религия, фольклор, литература - Владикавказ, 1990, стр. 31), писавший прямо, что авест. dānu - это именно Сырдарья, длинная пограничная со скифским миром река, а не ‘река’ вообще.

Дану-Сырдарья?

Аргументацию Абаева вряд ли можно назвать безупречной: слишком архетипичен и мифологичен авестийский dānu-, чтобы быть названием конкретной реки. Апелляция к скифам также слабо достоверна - скифский комплекс, выводимый широкими мазками учёным из Авесты, в принципе представляет собой, скорее, исследовательское преувеличение. Кроме того, нет никаких положительных данных, что «скифы» Сырдарьи называли эту реку именно dānu- (ср. известие в предыдущем посте, что местные скифы называли Яксарт Silis). Греческий Τάναϊς-Сырдарья вряд ли может служить свидетельством, поскольку это собственно греческое образование на основе скифского корня с греческим суффиксом.

Положим, греки, достигшие Сырдарьи или прослышавшие о ней, узнали, что местные называют реку словом dānu-. Как они смогли интерпретировать его именно как Τάναϊς в собственном языке, а не заимствовать dānu- заново, возможно, в отличающейся форме? Это предполагало бы хорошее знакомство интерпретатора со скифским языком Северного Причерноморья, что маловероятно.

Куда проще предполагать, что имя Τάναϊς появилось у греков единожды, в Северном Причерноморье, а потом уже переносилось ими на другие реки в соответствии с их географическими умозрениями - ровно как «Кавказ» или «Тавр». Тогда посредство скифов или персов в именовании Танаисом Сырдарьи просто избыточно.

Имя Τάναϊς несёт отпечатки специфичности языка причерноморских скифов. Прежде всего, это начальное *t-, резко отличающееся не только от авест. dānu-, осет. дон и поздних сарматских названий Днепра и Днестра, но и от нынешнего названия Дона. Оно именно раннее скифское, попавшее однажды в греческую традицию через Геродота и с тех пор воспроизводившееся исключительно по письменной традиции. Так, турец. Tın или Ten (Tän) воспроизводит генуэзское название Tana, как называлась и колония Генуи, которую после захвата её турками сменил Азов. Несомненно, это название восходит к «классическому» имени Дона - Τάναϊς, лат. Tanais. Там же корни реки Танаквисль из «Круга Земного» Снорри Стурлусона (др.исл. Tanakvísl, «рукав Тана»). Наоборот, у народов, знакомившихся с Доном без посредства Геродота, мы видим более позднее название - ср. в др.венг. хронике Ethul id est Don - сарматского происхождения.

Видимо, замещавшие скифов сарматы смогли легко «пересчитать» фонематически скиф. *tānu- в своё *dānu-. Собственно, глухой звук на месте общеиран. *d- = праИЕ *d- совсем нередко обнаруживается в греческих заимствованиях именно из раннего скифского (ср. интерпретации имени прародителя скифов Таргитая (Ταργιτάος) через *darga- «длинный»). Крайне периферийный иранский язык причерноморских (только ли?) скифов мог сохранять такие глубокие архаизмы как глоттализованный глухой *t’, ставший непридыхательным звонким *d во всех остальных индоиранских и большинстве ИЕ.

Далее, Τάναϊς вряд ли восходит непосредственно к *t’ānu- = *dānu-. Либо это адаптация родительного падежа *dānauš, либо вообще образование на основе *dānau̯a (> др.греч.*ΤάναF-ις). Как известно, данавы - это имя враждебных существ в Авесте и Ведах, связанных, видимо, с dānu-. В Авесте в двух их всех трёх упоминаний данавов (Yt 13.37, Yt 5.73) эти враги именуются tūra- «туранцами». Всё это служит Абаеву подтверждением того, что эти враги - туранцы-скифы с Дану-Сырдарьи. Проблематичность отождествления «туранцев» со скифо-саками обсуждалась в другом месте, здесь же стоит отметить, что данавы - персонажи и древнеиндийской мифологии и там они тоже враждебны. Уж индийских демонов-данавов определённо невозможно связывать с взаимоотношениями со скифским миром.

Архетипичность данавов, «духов большой реки», вполне очевидна, но что-то могло побудить скифов назвать их именем Придонье - возможно, как *Dānau̯a-, «страна данавов» (тождество этнонимов и названий стран типичны для древнеиранских языков), которое и отразилось в греч. Τάναϊς. Скифы и правда могли воспринимать данавов как положительных персонажей - и это никак не свидетельствует прямо о взаимозависимости таких представлений с мнением о данавах на юге Средней Азии и в Индии.

Итак, можно сделать вывод, что смешение представлений о Доне и Сырдарье в одном образе великого Танаиса, вопреки Абаеву, коренится в собственно греческих географических представлениях. Несмотря на изначальное скифское название Танаиса, подлинный расцвет в качестве нарицательного обозначения ‘воды’ и компонента многих топонимов западной части Евразиских степей лексема *dānu- приобретает только в сарматскую эпоху.